«Капитал в двадцать первом веке» – книга французского экономиста Тома
са Пикетти, которая вышла в апреле 2014 года на английском языке и моментально сделала автора мировой знаменитостью. Автор книги – профессор парижской Школы экономики – на примере Европы и США рассматривает историю распределения богатства на протяжении XIX–XX веков и начала XXI века и приходит к выводу, что, за исключением периода с 1914 по 1980 год, всегда наблюдался огромный разрыв между богатыми и остальными гражданами.
Крайне высокая концентрация богатства (например, во Франции, Англии, Швеции) относительно стабильно сохранялась на протяжении всего XVIII и XIX веков. К 1910 году богатейшим 10% населения принадлежало 80–90% всего национального богатства, а богатейший 1% населения владел 50–60% богатства. В этот период приобретение капитала по наследству или в результате выгодного брака обеспечивало комфортный уровень жизни, недоступный тем, кто зарабатывал на жизнь трудом, независимо от уровня образования и выбранной профессии. Остальные 90% населения практически не имели собственности.
Пример истории Франции с ее революцией, провозглашением принципов всеобщего равенства, отменой сословных льгот и привилегий, введением гражданского кодекса, предоставляющего равную защиту прав собственности показывает, что все эти меры никак не повлияли на рост концентрации капитала. Введение всеобщего голосования и отмена имущественного ценза положила конец доминированию высшего класса в силу закона, однако никто не отменял экономических законов, действие которых приводит к появлению класса рантье.
Гиперконцентрация богатства в европейских странах на протяжении веков объясняется тем, что экономика в это время росла крайне медленными темпами и уровень доходности капитала всегда был выше уровня роста экономики. И только в период 1914–1950 годов сочетание таких разных факторов, как две мировые войны, послевоенная разруха, введение прогрессивной системы налогообложения и быстрый рост экономики, создало беспрецедентную в истории ситуацию, когда рост экономики превышал рост доходности капитала, который упал с обычных 4–5% до 1–1,5%. В этот период доля богатых 10% населения в национальном богатстве упала до 60–70% в 1950–1970 годах, а доля богатейшего 1% населения упала до 20–30% в 1950–1970 годах. Такая динамика наблюдалась во всех крупных европейских государствах.
Однако похоже, что этот этап в истории экономики приближается к концу, и есть вероятность, что
в XXI веке размер доходности капитала начнет опять превышать уровень роста экономики.в XXI веке размер доходности капитала начнет опять превышать уровень роста экономики.
На примере роста финансовых портфелей крупнейших университетов США (размером более 15 миллиардов долларов) становится понятно, что самые крупные портфели увеличиваются в размерах быстрее, чем более скромные. Объясняется это тем, что владельцы крупного капитала, во-первых, более терпимы к рискам при инвестировании, а во-вторых, могут позволить себе нанять лучших (и, соответственно, дорогих) управляющих активами, которые разрабатывают лучшие инвестиционные стратегии, приносящие максимально высокий доход.
Лицам с небольшими сбережениями недоступны ни высокоэффективные управляющие активами (слишком дорого), ни высокодоходные альтернативные инвестиции (слишком высокие минимальные пороговые значения для «входа»).
При достижении капиталом определенного размера он прирастает согласно своим внутренним законам, в том числе и потому, что владелец такого капитала может практически весь доход на капитал реинвестировать.
Одним из существенных нововведений XX века было развитие прогрессивного налогообложения доходов и налогообложения наследства. Эти институты сыграли значительную роль в снижении имущественного неравенства в XX веке и во многом объясняют, почему концентрация богатства так пока и не достигла уровня начала столетия. В то же время стремительное снижение прогрессивного подоходного налога в США и Великобритании с начала 1980-х, возможно, сыграло свою роль в росте самых высоких доходов и расширении пропасти между богатыми и бедными. Одновременно развитие налоговой конкуренции между государствами (так и не сумевшими вести скоординированную налоговую политику) заставляет многие правительства освобождать доход на капитал от прогрессивного налогообложения, что может привести (или уже привело) к регрессивному налогообложению верхушки доходов.
Согласно Пикетти, разрыв в благосостоянии между 10% населения и всеми остальными жителями США и Западной Европы стал увеличиваться с 1980-х и будет продолжать расти по крайней мере до конца XXI столетия.
Предполагая, что во второй половине XXI века глобальный рост экономики составит приблизительно 1,5% в год (для сравнения: в 2002–2007 годах реальный ВВП на душу населения на Украине вырос на 52%, а в России на 46% (по данным МВФ); в минувшем же году ВВП Украины вырос всего на 0,2%, России – на 1,3%) при уровне сбережений приблизительно 10%, можно вывести, что размер глобального капитала превысит размер глобального дохода примерно в 7 раз. С точки зрения концентрации капитала весь мир будет выглядеть как Европа в период с XVIII века до начала Первой мировой войны.
Согласно имеющимся данным, одна тысячная населения земного шара (примерно 4,5 миллиона человек), владеющая капиталом в среднем размере 10 миллионов евро, распоряжается 20% глобального богатства. Если подобная тенденция продолжится (рост доходности крупных состояний 6% при среднем приросте глобального капитала 2% в год), то через 30 лет одна тысячная населения планеты будет контролировать 60% глобального богатства. Дальнейшее обогащение очень богатых будет происходить за счет обеднения среднего класса.
Изученный Пикетти огромный массив информации, собранный за три века, указывает на то, что подобное экономическое неравенство является нормой. Следствием этого оказывается тот факт, что возможности отдельного индивида подняться на вершину имущественной иерархии будут все в большей степени определяться унаследованным семейным состоянием, нежели его собственными достоинствами. Более того, законы современной рыночной экономики просто подталкивают к тому, чтобы концентрация богатства в руках крошечного процента населения продолжала расти.
(c) Slon