Коренные американцы – индейцы – как известно, к Индии никакого отношения не имеют, а были при первом знакомстве наречены так невежественными европейцами, считавшими, что прибыли в страну махарадж (индо-европейцев), тогда как сами индейцы прибыли на континент в позднем палеолите из дальневосточной Азии. То есть политкорректно было бы называть их не "индейцы", а по пресловутой аналогии – "азиамериканцы".

В таком ракурсе жестокая колонизация Америки и истребление его азиатского населения европейцами начинает выглядеть как ответка на гуннское и монгольское нашествия в Европу.

впрочем, когда это людям всерьёз требовались какие-то основания для взаимного выпиливания
#LivesDon'tMatter

@темы: приматология, ницщета духовная

---

Заратустра, Гаутама, Конфуций, Есус, Магомед. Все великие пророки – азиаты.
Диоген, Монтень, Ницше, Кличко, Тунберг. Все великие философы – европейцы.

@темы: патриот страны дураков

---

Гоббс был не прав: естественным состоянием общества, не образующего государства путём заключения общественного договора, является Россия

@темы: приматология, моя Федерадость

---

Или вот, например.
Коли для удобства и простоты все эти ныне бесконтрольно расплодившиеся подвиды ориентаций/гендеров/девиаций/и-ден-тич-нос-тей/чёртечего сократили до функционального "+" после более-менее стандартного "лгбт", то почему бы не пойти дальше и весь сей движ не редуцировать по-максимуму до "Л+"?
Для убережения особо ранимых <самоопределений> от шока и душевных травм можно даже сделать приписку, что эта "Л" – "людишки".

(с другой стороны, если вперёд ЛГБТ+ прицепить ещё одно Г – гетеро, то вся эта злокачественная аббревиатуровщина должна бы схлопнуться, ибо сумма частей станет равна целому и лишится определяющих качеств, строящихся на противопоставлении; шах, мат и круглый квадрат, антиглобалисты!)

Кстати, интересно, а вот ряды ненавистников тех gay-people, которые в смысле "весёлые, радостные люди", – они как называются? Я б вступил.
С пидорасами у меня чисто эстетические разногласия, а вот эти мрази прям аж дышать мешают.

@темы: mindздрав, патриот страны дураков, приматология, ницщета духовная

---

..В иске, поданном психоневрологическим диспансером, вместо описания диагноза сказано, что [якутский шаман] А.Габышев страдает «переоценкой своей личности»

не, ну теперь уж точно Я/МЫ – а МЫ ли/а Я ли? А вдруг Я не моя и МЫ – не рабы?.. Но не МЫ ли мыли раму? тогда кто нем? Не-МЫ? Но мы - хто?.. хто я?..
Я/МЫ - ХТО!
НЬ.

@темы: mindздрав, меланхолод, моя Федерадость

---

опять кощунство, снова святотатство..

..но вы только прикиньте:

ежегодно 22 июня устраивать парад, на который ветераны и все желающие выходят в образе Santa Muerte с гримом калаверы на лицах, в чёрных с красным костюмах и сарафанах, мундирах и платьях Катрины, со знамёнами и портретами павших и не доживших, цветочными венками в волосах и на шляпах.
и вместо грохочущей бронетехники, выворачивающей свежеуложенный асфальт, проходят по центральным улицам городов федерации, рассыпая по ним кроваво-красные и угольно-чёрные лепестки.
молча.

день мёртвых и пляска смерти, парад памяти и скорби

@темы: пожизненное, моя Федерадость

---

Стадии трансформации неприятия по-зумерски:
кринж,
кек,
кинк,
краш,
ку..

@темы: аист, унеси меня обратно, приматология

---

В XIII веке монахом по имени Радульф (француз, по предположению Лемана) был придуман Святой Никто, которому он посвятил «Историю о муже Никто» – пародию на богословско-эксегетическую литературу того времени со стилизацией под житие. В своей пародийной проповеди о св.Никто Радульф собрал цитаты из Писания, где упоминалось это местоимение. Благодаря игре слов Никто оказался самым могущественным из всех святых: если буквально переводить Откровение Иоанна Богослова с латыни, где нет двойного отрицания, то получается, что Господь «затворяет – и лишь Никто отворит».

Пародия имела такой успех,

что..

что (будто бы) некто Петр Лиможский с товарищами даже учредили секту «неминиан» (от слова nemo, «никто»). В результате с конца XIII в. «Никто-писания» широко распространились в пародической литературе; существовали стилизации под проповеди, трактаты и пр., до сих пор полностью не изданные и нигде не собранные.

Нашелся, однако, богослов Стефан от св.Георгия, который принял это всерьёз и написал целый трактат против этого сочинения и этой секты, доказывая,
во-первых, что на самом деле «никто» в цитируемых текстах есть лишь местоимение и ничего больше, и,
во-вторых, что есть не меньшее число библейских мест, свидетельствующих, что названный Никто был злодей и враг б*жий.

Это лишь подлило масла в огонь и повело к широчайшей популярности «Никто-писаний» на протяжении всего XIV–XV вв.; а в 1500 г. они дошли и до печатного станка – была издана «Проповедь бедного Генриха о святом Никто» с приложением приписанного святому Никто стихотворного рецепта от облысения (тоже одна из популярных средневековых пародий) и портрета – пустого прямоугольника в рамке, под которым было подписано:
«Здесь изображен Никто».

ॐ

@темы: крестики-нолики, ради ничего, ницщета духовная

---

провёл в малых ебенях фольклорные 3 дня и 3 ночи

в первую заполночь попялился на разыгравшийся на небосводе разврат: сатурн, юпитер и рыжая, как горящая на костре ведьма, луна организовали блудный тройничок, а мимо них сновали завидующие спутники. ещё там же был плутон, но он слишком стесняша, чтобы отсвечивать.

под нагрянувшим солнцем отправился в 20-километровый поход по пересечённой местности беспредельных просторов: выходил в русское полюшко душу выгулять, густым лесом глаз потешить, небом синим омыть мысли, об землю родную ноги размять после карантина проклятого.
в процессе сперва сгорел всей тушей, а потом сгорел ещё раз, тоже всей тушей. ощущения глубочайше проникновенные. pun intended.
чтобы усугубить, завернул к дружественному местному жителю, одолжил велосипед и ещё несколько часов колесил по волнистым серпантинам сопредельных ебеней, заведшим к сельскому храму посреди кладбища. там получил от местного комариного сообщества награду «почётный донор».
на обратном пути, частично пролегавшему по шоссе, вечернее небо над лесом раскрасилось праздничным салютом.

поймал руками птицу. поймал руками рыбу. под мостом встретил тролля, нашли с ним ещё одно кладбище и ещё одну местную церковь, раздолбанную, но скучно – ноль эстетики в кубике недоразвалин. порубились в Герои III – грааль оказался зарыт прям во дворе моей стартовой башни.
..воздух над перепрудом-недоозером разрезают крылья и вопли целой стаи чаек.

– Давай, расскажи уже ты что-нибудь, я заебался себя слушать.

долетел слух, что в подземных закромах местной военной части таится такое количество артиллерийских снарядов, что случись классическое национальное мелкое раздолбайство – на воздух взлетит вся округа.
жду. надеюсь. предвкушаю.

а на другой день грянула старая-добрая сельская гроза: каждые 30 секунд попеременно со всех сторон били молнии, сыпанул град с рублёвую монету, дороги утонули, животные забились по углам. автоматические ворота на выезде заклинило, отчего впервые со времён монголо-фашистского нашествия печенегов в наших долготах образовалась автомобильная пробка. вдобавок сломался насос, оставив весь участок без колодезной воды. в качестве апофеоза: местные подстанции, разумеется, не выдержали – и по всей округе вырубилось электричество.
сверхдержава заняла минимальное цивилизационное состояние.

в общем, за 3 дня выжал из этого лета максимум, впечатления 10/10, всем рекомендую

@темы: отпечаток, пожизненное, моя Федерадость

---

чёрт, да как же там эти ваши слова раньше в предложения складывались..

Улица флиртует, оставляя на стене кокетливые записочки:

«come out and play»

(лёгкий северо-китайский акцент придаёт им особый шарм). Через несколько дней Наружье, взывая вновь, прибегло к голубиной почте. Пернатый посланник пытался проникнуть прямо в помещение, но был задержан суровым фильтром окна, принявшим его за спам, и два дня сверлил меня с подоконника пронзительным взглядом огненно-рыжего ока,

гордый внук динозавров.

гордый внук динозавров:
. Когда же я наконец сдался призыву совершить ошибку, благодарный тротуар на радостях прослезился дождём и вручил мне

воздушный шарик.

воздушный шарик:

Надо признать, Москва невероятно похорошела при самоизоляции уважаемых москвичей и гостей столицы. Улицы настолько очистились, что каждая прогулка по ним стала тем самым праздником, который вечно обещан быть и на нашей когда-нибудь потом. Наконец-то – вот он, здесь, настал, наступил сразу на всех.

Улицах.

Улицах

***

На самом деле скучаю только по метро. Хтонь родимая. Подземное царство, где извечное тепло, свет, простор и ясные пути, для всех общие, равные, справедливые.. <неразборчивое маразматичное бормотание>

Но нынче мне никуда не надо

♪

А дома – невыносимо заебись.

Мой дом – моя крепость,
мой храм, мой притон,
мой Эдем и мой Вавилон,
цирюльня и спортзал, кинотеатр и баня, бордель и музей, ресторан и библиотека, бар и вытрезвитель, стадион и офис,
гетто и даунтаун, усадьба и заброшка, ночлежка и палата, двор монетно-проходной, офшор и золотохранилище, фабрика и санаторий,
Освенцим и Флоренция, Леголэнд и Байконур, ЦУП и цирк, ЦЕРН и цех, ЦДХ и ПНД,
дистанционный колхоз, виртуальный майдан,
столица и провинция, Сенатская и Ходынское, горящий Белый и надёжный карточный, зона комфорта и ГУЛаг уюта, Родина и заграница,
колыбель и крематорий.
Мой дом – это мой мир (..это мой кров, это мой склеп, это мой гроб..). А иначе зачем было примерно вот это всё. 13,8 миллиардов всего.
Надо бы его предать, продать и позабыть. А иначе о чём же ещё было примерно вот это всё. 13,8 миллиардов всего.

Надеюсь, карантин продлится ещё долго, а ещё лучше – примет регулярный характер.
Я/МЫ – КОВИД
MAKE УРОВЕНЬ СМЕРТНОСТИ GREAT AGAIN

@темы: пожизненное, патриот страны дураков, ницщета духовная, глас вопиющий

---

коротая каторжно-комфортный квартирный корона-карантин кинокартинами, смотрел свежий сезон супер-стильного сериала Соррентино и отсинефилил фееричным марафоном фильмографию Федерико (феликий!) Феллини, а от него один ориентир – и то никто иной как Антониони (но на торренте тяну три топ-картины Тарантино)

♪

@темы: отпечаток, глас вопиющий

---

Первая статья Конституции Германского рейха от 11 августа 1919 г. гласила: "Германский рейх – республика".

@темы: моя Федерадость

---

РАСПЯТОГО ИСУСА СЛЕДУЕТ ПРЕДСТАВЛЯТЬ СЕБЕ СЧАСТЛИВЫМ

Вообще, Пилату следовало бы просто отрезать Исусу язык да и отпустить на все 4 стороны. Грамоте-то сие приёмное дитя пролетариата обучено (судя по тому, что все его приключения записаны сторонними персонажами) вовсе не было. И не могло бы впредь ни вести подкаст проповедовать, ни писать посты общаться с воображаемыми друзьями, ни твитить раздавать команды блаженным да хворым.
Так что нет языка - нет блоггера проблем. Никаких тебе 6/1-страстей да крестных проходов, зато трудоспособный налогоплательщик сохранён.
Overreacting - вот краеугольный камень христианства. Горячий ближневосточный темперамент.

глупая не смешная сценка

(Исус: *неразборчивое мычание*
Андрей: Чё он сказал?
Апостолы: *не понимают*
Исус: *повторяет медленнее*
Пётр: похоже на «вхан» и «миихи».. Может, «ваши грехи»?
Матфей: «С вами едим»?
Фома: «Вам не видим?»
Исус: *повторяет ещё раз, уже раздражённо*
Искариот: О, я понял! "Вань, ты дебил"!
Иоанн: Да чё я сделал-то?.. Так, я тебе щас в щщи первый камень кину, а потом в другие щщи второй. Прости, госс.
Мёртвый Лазарь: Вы забодали уже, чё ваще на кладбище припёрлись играть в свои шарады *встаёт и уходит на другое кладбище* Никакого покоя покойнику..
Исус: *вздыхает, смотрит на небо и что-то устало мычит*
НЕБО: *разверзается* СОРЯН, МЛАДШИЙ, НО Я ВОТ ЩАС ТОЖЕ НИ ЧЕР~ *кашляет* НИЧЕГО НЕ РАЗОБРАЛ
Исус: *психует, тушит нимб, скидывает с себя белоснежный хитон и уходит на море голышом гулять по воде и пить вино. очень много вина. МОРЕ ВИНА*)

@темы: крестики-нолики, mindздрав

---

с днём, космонавтики

2007/2010

Mass Effect fictional universe lore basics:
"..In 2148, mankind discovers an alien artifact on Mars that shows that humanity had been studied by an intergalactic species since the Cro-Magnon period. Research of the artifact, in addition to providing new technologies for humanity, led to the discovery that Pluto's moon Charon was really a "mass relay", an alien construct that is capable of transporting any ships faster than light to a nearby mass relay on the galactic scale. The mass relays work to slingshot spacecraft to the next relay by creating a "mass effect", the production of dark energy from a reaction with Element Zero.."

1964/1965

- Значит, невесомость появляется благодаря взаимодействию магнитной энергии и энергии лунного камня, - сказал Знайка.
Поднявшись с пола, он достал из ящика стола раздвижную вычислительную линейку. К одному концу этой линейки он прикрепил лунит, а к другому магнитный железняк и начал осторожно сдвигать оба конца. Когда лунный камень приблизился к магнитному железняку на такое же расстояние, на котором он находился в шкафчике, снова появилось состояние невесомости.
- Как видим... - сказал Знайка, словно читал лекцию невидимым слушателям. - Как видим, состояние невесомости появляется, когда лунный камень и магнитный железняк находятся на определённом расстоянии. Это расстояние можно назвать критическим. Как только расстояние между обоими минералами станет больше критического, невесомость исчезнет и на нас снова будет действовать сила тяжести.
Как бы в доказательство своих слов Знайка раздвинул концы линейки в стороны и в тот же момент ощутил, как сила тяжести дёрнула его книзу. Коленки у него подогнулись, и он с размаху сел на пол. Знайка, однако же, не смутился этим. Наоборот, он торжественно улыбнулся и сказал:
- Вот он, прибор невесомости! Теперь невесомость у нас в руках, и мы будем повелевать ею!

(ну и просто напоминаю)

Земля - это орбитальная международная космическая станция естественного происхождения. Здесь каждый день - космонавтики.

@темы: патриот страны дураков

---

в эти непростые времена хочется адресовать слова поддержки тем, чьё здоровье и финансовое благополучие оказались подвержены особенной опасности - своим шлюхам.
шлюхи, милые, держитесь. все мои мысли сейчас только о вас.

@темы: ницщета духовная

---

желудёвый червь интересен тем, что буквально дышит кишечником: боковые стенки его пищевода пронизаны жаберными щелями, число которых может достигать 200;

ведёт одиночный донный образ жизни
@
питается разлагающимися остатками животных и растений

Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, серийный мракобес обнаружил, что он у себя в постели превратился в желудёвого червя.

@темы: пожизненное

---

удивительно, что до сих пор не обшутили (во всяком случае, мне ни разу не попалось), хотя кажется настолько очевидным:

"И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри.
Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему ВЕНЕЦ [ei CORONA]; и вышел он как победоносный, и чтобы победить."
- (Откр. 6:1-2)

..а тем временем Папа уже успел даровать индульгенцию всем заразившимся, лечащим врачам и всяким добровольцам, рискующим здоровьем ради оказания помощи заболевшим.
ну не прекрасно ли.

@темы: крестики-нолики

---

Все массовые развлекательные мероприятия прерваны. Закрываются школы, музеи и лектории. В бары, кино и рестораны люд ни ногой. Выставки и конференции

переносятся

переносятся: "конференция под названием «Ведение бизнеса в условиях к.» отменена из-за эпидемии к.". Курортные регионы изолируются. Турагентства вообще моментально как в кому впали.
Все заперлись по домам и маниакально озабочены мытьём рук.

Но дома даже в футбол не позалипать. При таком режиме совсем скоро у народа останется ровно одно средство спасения от скуки - трахаться до самозабвения. Тем более, что перед изоляцией большинство по тем или иным причинам забегает в аптеки.
Не удивлюсь, если в декабре-феврале во всём мире будет зафиксирован аномальный скачок рождаемости. Надо же компенсировать падение объёма человекоресурсов.

апд.: уже пишут, что, кажется, самый социально-ориентированный ресурс на планете - ПорнХаб - предоставил бесплатную подписку на премиум-контент для Италии, чтобы подбодрить сидящих в карантине.

2020 ist <3

@темы: приматология

---

все буквы заимствованы

11 сентября 1919 года усыпанный лепестками роз, в открытом фиате, возглавляющем колонну из пятнадцати грузовиков с его фанатами–arditi («страстные»), «Герой моря и неба» – таков в ту пору был народный титул д’Аннунцио – направился «маршем на Ронки». Так он окрестил свой променад до Фиуме, как итальянцы и венгры именуют хорватский портовый город Риеку, 80% населения которого составляли итальянцы.
По дороге к колонне присоединяются группы солдат, карабинеров, беженцев из Далмации и вообще все желающие. Повстанцы растут в количестве и всё более распаляются «праведным огнём» патриотизма. В километре от границы их пытается остановить командующий экспедиционным корпусом в Фиуме генерал Патталуга. Д’Аннунцио скидывает шинель и демонстрирует покрытую боевыми орденами грудь: “Если вы сможете прострелить это, то стреляйте”. Корпус во главе с командующим присоединяется к походу.
Так без единого выстрела повстанцы добрались до мятежного города, который встретил д'Аннунцио восторженными криками и артиллерийским салютом.

Мажор, политик, масон, мошенник, Поэт, Пророк

***

Габриэле д'Аннунцио (Гаэтано Рапаньетто) родился в 1863 году в семье богатого помещика и мэра г. Пескара Франческо Паоло Рапаньетто, который в 13 лет был усыновлён своим дядей Антонио д'Аннунцио и принял его фамилию. С детства привыкший наслаждаться роскошью, Габриэле рано стал обращать внимание на красоту и притягательность женщин. Но эротизм в его отношениях явно преобладал над романтическими чувствами. Именно женское тело вдохновляло молодого человека на литературное творчество, в котором отчётливо проявился дух гедонизма, смешанный со стремлением к героическим подвигам и обличению пороков общества.
Уже в школьные годы издал сборник стихов, тираж которого раздал одноклассникам и педагогам. Однако обороты «эфирные перси, на которых проходит вся ночь» и «варварская похоть поцелуев» учителей насторожили. Собрался административный совет, поэт получил строгое предупреждение.

После школы уже довольно известный Габриэле перебрался в Рим, где затеял хитрый рекламный трюк, чтобы продать очередную книгу стихов: в день выхода сборника в одну из газет поступает телеграмма, в которой говорилось о трагической гибели юного поэта от падения с лошади. Одураченный люд мгновенно раскупил весь тираж, а родители д’Аннунцио, вероятно, пережили немало неприятных минут, поверив в мистификацию – Габриэле не удосужился предупредить их об обмане. Кстати, в прессе отзывы о стихах, которые восхваляют радости жизни и определяются попыткой нового, элитарного языка, были восторженные.

В Риме, не закончив учёбу на факультете литературы, поэт работает в газете, ведёт светскую хронику. Д’Аннунцио первым из серьёзных литераторов оценил потенциал жёлтой прессы. Сначала он становится автором множества скандальных публикаций – а потом и их героем. Неиссякаемой темой насмешек, зависти и восхищения является его карнавальный стиль жизни: эпатирующая роскошь, которой окружает себя звезда, постоянная жизнь взаймы и скандалы с кредиторами.

Ну и, конечно же, женщины. В этом смысле д’Аннунцио даёт фору и Казанове, и прочим прославленным сердцеедам прошлого. Его романы с легендарной актрисой Сарой Бернар и аристократкой Гравиной Ангуисола, художницами Барбарой Леони и Ромэн Брукс не сходят с газетных страниц. У д’Аннунцио имеется и законная супруга – графиня Мария Хардуин ди Галлезе, родившая ему троих детей – но женщины проходят через его постель конвейером. Они исхитряются как-то сосуществовать друг с другом и образуют подобие гарема, сопровождающего Габриэле, где бы он ни был.
Сотни любовных интрижек он часто описывал в своих литературных произведениях – практически каждое его творение имеет в своей основе подлинную историю (так в образе Изабеллы Ингирами, героини одного из романов д’Аннунцио, современники узнали роскошную покровительницу искусств Луизу Казатти). Довольно часто их публикация сопровождается вызовами на дуэль: д’Аннунцио дерётся бессчётное количество раз. Смертоубийств, однако, не случается, и всё это лишь служит дополнительной приправой к его – и без того чрезмерному – романтическому ореолу.
Впрочем, однажды его ранят в голову, а врач обрабатывает рану модным в те годы антисептиком – перхлоратом железа. От воздействия химиката Габриэле навсегда остаётся лысым – в 23 года.

***

С 1891 по 1904 Габриэле то переселяется в Неаполь, где знакомится с трудами и проникается идеями Ницше и Вагнера, то переезжает во Флоренцию дабы перевести эпистолярные отношения со знаменитой актрисой Элеонорой Дузе в более близкие и обустраивает снимаемую виллу в декадентской эстетике. Много путешествует и в целом ведёт бурную творческую деятельность как поэт, писатель, драматург и транжира.

В 1897 году д'Аннунцио становится членом консерваторов в региональном парламенте с экстравагантной программой «политики красоты». Однако, будучи избранным депутатом от правых, он почти сразу же примкнул к левым, оправдывая себя знаменитым высказыванием: «Vado verso la vita [Я иду к жизни]» и формально оставаясь независимым. В 1900 году он также отдал свой голос левым радикалам, следуя собственному афоризму: «Прерогативой мыслящего человека является возможность изменения точки зрения».
В 1901 вместе с гроссмейстером итальянского масонства в Великом Востоке Италии Этторе Феррари д’Аннунцио устроился в Университет Милана преподавать и вести культурные уроки. Дружба с Феррари приблизила его к масонству, где он достиг 33-й – максимальной – степени древнего и принятого шотландского устава.

В своих романах, стихах и драмах д’Аннунцио отражал дух романтизма, героизма и патриотизма – а равным образом эпикурейства и эротизма. В народе бытовали легенды, одна другой красивше и неправдоподобнее. Маринетти рассказывал, что каждое утро для вдохновения Габриэле купается в морском прибое – верхом на лошади и нагой – пока на берегу его поджидает с пурпурной мантией великая Дузе. Жарро утверждал, что он носит туфли из человеческой кожи и пьёт вино из черепа девственницы.

Отношения с Элеонорой Дузе прервались в 1904 году из-за публикации романа Il Fuoco, в котором поэт беспощадно описывал их связь, а заодно и полных разврата измен с маркизой Алессандрой ди Рудини – дочерью премьер-министра Италии и большой ценительницей морфия. Для последней дело закончилась отречением от семьи и принятием монашеского пострига в 35 лет.

***

В 1908 году преследуемый кредиторами из-за высоких долгов и роскошного образа жизни д’Аннунцио пошёл на мошенничество: Джованни дель Гуццо, итальянский эмигрант, ставший миллионером в Аргентине, предложил организовать для поэта турне по Латинской Америке, в ходе которого д’Аннунцио выступил бы с публичными лекциями. Под залог будущих прибылей дель Гуццо взялся урегулировать проблему с долгами поэта. Гонорар предполагался огромный. Аванс д’Аннунцио взял, но в Латинскую Америку не поехал. Сказав дель Гуццо, что сперва должен подлечить зубы в Париже, Габриэле отправился во Францию. Но вместо обещанной недели он провёл там ​​в «добровольном изгнании» без малого 7 лет, написав за это время несколько произведений на французском языке.

Вершиной скандальной популярности д’Аннунцио стала парижская премьера в 1911 году одной из его самых известных пьес – «Мученичества святого Себастьяна». Музыку к постановке написал Клод Дебюсси, декорации выполнил Бакст, а в главной роли выступила одиозная танцовщица Ида Рубинштейн. Бывшая открытая лесбиянка, она также не сумела устоять перед обаянием поэта. Исполнение роли святого лесбиянкой (да ещё и еврейкой) переполнило чашу терпения Святого Престола: 8 мая 1911 года д’Аннунцио был отлучён от Церкви, а католикам запрещено чтение всех его произведений. Зато французское правительство в знак признания франкофилии д'Аннунцио прощает его долги.

***

К началу Первой мировой войны Габриэле был наиболее известным и популярным итальянским писателем, а в 1914 году 51-летний д`Аннунцио заявляет себя в новом качестве – красноречивого агитатора: активно пропагандирует вступление Италии в войну на стороне Тройственной Антанты. Он громогласно и красноречиво выражает чаяния своего народа на победу и возрождение страны как могучей державы [призыв за «mare nostrum» – это идея д`Аннунцио, как и многие другие, впоследствии заимствованные фашистами].

Свои речи он произносит облачившись в древнеримскую тогу, тогда же им возродился и жест легионеров. Поэтому, вернувшись в Рим и выступив на площади с пламенной речью о величии нации, он был встречен итальянцами как триумфатор, выразитель их надежд и стремлений. Его часто упоминают под эпитетами Il Profeta («Пророк») или Il Vate («Поэт»). Именно так, с большой буквы – титул, которого д`Аннунцио удостоился первым в истории страны после Данте.

Герой войны

***

23 мая 1915 года при общем ликовании Италия объявляет войну Австрии. 52-х летний д’Аннунцио сразу же направляется в действующую армию (в чине капитана), в Венецию. Воюет д’Аннунцио лихо и достаточно странно: после боевых экспедиций возвращается в свой уютный маленький дворец на Большом канале, куда из Франции им было выписано всё необходимое для жизни гения: наложницы, борзые, персидские ковры и гобелены. Быт его был устроеннее, чем быт воевавшего на том же фронте Хемингуэя. Но в бою Габриэле оказывался действительно смельчаком и азартно рисковал собой.
Перейдя из флота в авиацию, он летает на Триест, на Пулу, на Сплит, сбрасывает бомбы и прокламации, видит гибель боевых товарищей. При неудачной посадке повреждает себе зрительный нерв и слепнет на правый глаз. С этих пор канонический образ поэта дополняется наглазной повязкой.

После госпитализации (за время которой он успел сочинить лирический роман в прозе), вопреки советам врачей, Поэт возвращается на фронт.
В феврале 1918 г. он принял участие в рейде на австро-венгерский порт Бакар (ныне в Хорватии) для поднятия боевого духа итальянцев, упавшего после катастрофы в Капоретто. На борту MAS (Motobarca Armata SVAN, сверхбыстрого торпедного катера производства венецианской верфи SVAN), которым командовал Костанцо Чиано (отец Галеаццо, будущий зять Муссолини), он ночью вошёл в военный австро-венгерский порт Бакара. Плохо отрегулированные торпеды взорвутся на набережной, не нанеся значительного военного ущерба. Но пропагандистский гений д'Аннунцио знает, как использовать это смелое вторжение в СМИ, которые его окрестят La beffa di Buccari/Le camouflet de Bakar – насмешкой над Бакаром.
Д'Аннунцио сохраняет MAS 96, который использовался для рейда (со всем военным оборудованием, оставшимся на борту, включая торпеды), как личную яхту – они будут выставлены в его доме-музее на озере Гарда.

Именно д’Аннунцио стал «отцом» дальней бомбардировочной авиации, совершив налёт на Вену – первый в истории воздушный налёт на столицу врага. 9 августа 1918 во главе 87-й истребительной эскадрилье в сопровождении Альдо Финци он преодолел на самолёте более 1000 километров и сбросил на Вену двуязычные листовки:
«Венцы! Познакомьтесь с итальянцами.
Мы летим над Веной, мы можем сбросить тонны бомб. Мы посылаем вам только триколор: три цвета свободы. Мы, итальянцы, не воюем с детьми, стариками и женщинами. Мы ведём войну с вашим правительством, врагом свободы народов, с вашим слепым, упрямым и жестоким правительством, которое не может дать вам ни мира, ни хлеба, и питает вас ненавистью и иллюзиями.
Венцы! Вас считают умным.
Но почему тогда вы надели прусский мундир? Поймите, теперь всё против вас. Вы хотите продолжить войну? Продолжайте, это ваше самоубийство. Что вы ожидаете? Решительной победы, которую обещают прусские генералы? Их решительная победа подобна хлебу на Украине: помрёте в ожидании.»
Эхо и резонанс этого действия были огромны, и даже враг был вынужден признать его значимость.

До конца конфликта д'Аннунцио участвовал в бесчисленных бомбардировочных полётах над территориями, оккупированными австрийской армией, вплоть до последней битвы в начале ноября 1918 г. Он планирует налёт и на Берлин, но командование железной рукой пресекает попытку как самоубийственную.

***

Война завершилась 3 ноября 1918 г. Д’Аннунцио закончил её в звании подполковника (дослужился до майора, но сам себя разжаловал), обладателем золотой медали, пяти серебряных и одной бронзовой. За это время восприятие д'Аннунцио в глазах солдат и большинства соотечественников превратилось из литературной фигуры в национального героя.
Прославленный в новом качестве, д’Аннунцио тем не менее далёк от удовлетворённости: мир не обещает ему ничего интересного.
“Чувствую зловоние мирной жизни”, – пишет поэт в день заключения перемирия.
Его беспрецедентная популярность – сопоставимая разве что с популярностью Гарибальди – превращается в головную боль для всех игроков на итальянской политической сцене: от правительства до рвущегося к власти Муссолини.

Команданте Города жизни

***

Борьба за контроль над послевоенной судьбой Фиуме-Риеки началась 23 октября 1918 года. Хорватские солдаты австро-венгерского гарнизона взбунтовались и взяли под контроль город во имя Южнославянского комитета Аграма. Десять дней спустя австрийцы подписали перемирие, и империя Габсбургов рухнула.
Итальянцы бросились требовать добычи. Хорваты были вынуждены передать власть над гражданскими делами Фиуме местному итальянскому национальному совету. Реакция союзников на итальянский переворот была быстрой и негативной: французский эсминец Audace 17 ноября вошёл в порт и высадил объединённую французскую, британскую и американскую оперативную группу.
Италия продолжала выдвигать свои претензии: они отметили, что 22,5 тыс. фиумских итальянцев преобладают числом над 13 тыс. риекских хорватов. Но обращения были отвергнуты: экономическая жизнеспособность Югославии требовала выхода к морю, а Фиуме был единственным доступным портом.
Итальянцы были возмущены. Они отказались принять «изуродованный мир» в качестве приемлемой награды за жертву своих погибших на войне. О переговорах с Королевством сербов, хорватов и словенцев не могло быть и речи, поскольку последние два народа технически всё ещё были врагами.

***

12 сентября 1919 года корпус из нескольких сотен добровольцев в чёрных рубашках под предводительством поэта Габриэле д'Аннунцио переходят границу и захватывают Фиуме [впоследствии Муссолини осуществит менее театральный ремейк этого действа под названием «Марш на Рим»]. Межведомственная контрольная комиссия была вынуждена уйти.

Заставив отступить американо-британо-французские оккупационные силы, д'Аннунцио объявляет Фиуме вольным городом и обращается к итальянскому правительству с просьбой об аннексии. Правительство в ужасе отказывается. Напротив, под давлением союзников Италия вынуждена объявить морскую и сухопутную блокаду города (которая была легко обойдена кампанией по сбору средств, проведённой директором газеты Il Popolo d'Italia – Бенито Муссолини).

Международный Рапалльский договор будет подписан лишь через год, 12 ноября 1920 года, и создаст независимое Свободное государство Фиуме, а Далмацию уступят Югославии.
Пока же дипломаты маневрировали, в вольном городе Фиуме начался долгий период безудержного веселья.

***

«Domando alla Città di vita un atto di vita.
Fondiamo in Fiume d'Italia, nella Marca Orientale d'Italia,
lo Stato Libero del Carnaro!»

Д’Аннунцио написал для Карнаро (по названию залива, где расположен город) [довольно безумную] революционную конституцию в стихах. 27 августа 1920 года принимают всё-таки другую, написанную премьером – революционным профсоюзным деятелем Алькестом де Амбрисом – в прозе. Конституция – Хартия Карнаро – учреждала корпоративистское государство с девятью инженерно-бюрократическими Корпорациями для представления различных секторов экономики (рабочие, работодатели, учителя и студенты, адвокаты и врачи, моряки и т. д.). И десятой – творческой, для представления «высших» людей (героев, поэтов, пророков) в ницшеанском ключе. Инициатива д'Аннунцио, разумеется.

Новый закон гарантировал:
- признание и суверенитет всех граждан независимо от расы, языка, класса, религии и начального образования;
- абсолютное равенство полов перед законом и пропорциональное представительство; право женщин на все частные или государственные функции;
- неприкосновенность жилища, habeas corpus;
- право на комплексное социальное обеспечение и здравоохранение, оплачиваемую работу с минимальной заработной платой, достаточной для жизни; помощь в случае болезни или вынужденной безработицы; пенсию по возрасту и инвалидности;
- компенсацию ущерба в случае судебной ошибки или злоупотребления властью; за судебные ошибки предусматривается ответственность должностных лиц.

Политическому руководству запрещено совместительство постов, чтобы избежать статичной бюрократии и предложить молодым людям возможность карьерного роста. Гарантирована свобода собраний и ассоциаций. В контексте прямой демократии граждане могут влиять на закон посредством плебисцитов и референдумов. Конфликты решаются путём консенсуса – поэтому нет никаких правил голосования. Тюрьмы и психиатрические лечебницы закрыты. Отменена армии в мирное время, вводится обязательная военная служба в случае войны для всех граждан (мужчин и женщин) от 17 до 52 лет.
Всем работающим – достойная зарплата, немощным – бесплатная богадельня. Введено всеобщее бесплатное образование. Школы освобождаются от религиозной и политической индоктринации. Признание разводов. Свобода печати, слова и мысли.
Наконец, проведена декриминализация гомосексуализма, нудизма и употребления наркотиков.

Вдобавок Поэт всё же вставил в текст пару экстравагантных пунктов, вроде обязательного музыкального образования детей, без которого не получить гражданства Фиуме: музыка объявлялась фундаментом политического строя «Республики Красоты», а государственные хоры и инструментальные группы должны быть созданы во всех муниципалитетах.
У государства появился флаг с вызывающей надписью «Quis contra nos» («Кто против нас»), почтовые марки (это важно) и гимн.

Примечательно, что единственным государством, сходу признавшим «Итальянское регентство Карнаро», был.. Советский Союз.

***

«Всякое восстание – это творчество!»

Во время [по меньшей мере странного] правления д’Аннунцио Фиуме представлял собой причудливую смесь декадентства, анархии и диктатуры. В славное королевство стали прибывать всё новые и новые «подданные»: фронтовики, политики, художники, литераторы, артисты, футуристы, анархисты, коммунисты, аферисты и просто маргинальные личности, привлечённые свободой и кокаином, который из-за нехватки продовольствия раздают вместо хлеба. В качестве министра культуры в Фиуме приехал легендарный итало-американский дирижёр Тосканини, министром иностранных дел стал бельгийский поэт-анархист Леон Кохницкий.

Присвоив себе титул «commandante» (восходящий к должности «commandant» у бурских партизан-коммандос), д’Аннунцио поставил своей целью превратить многонациональную Риеку в «Terra orientale già Italiana» (восточные итальянские земли). Он стал фактическим диктатором республики Фиуме и сохранял контроль через то, что было описано как «новая и опасно мощная политика зрелищ» [именно этой культуре диктатуры Бенито Муссолини подражал и учился у д'Аннунцио, которого позже характеризовали как «Иоанна Крестителя итальянского фашизма»]. За период оккупации в Риеке были апробированы многие элементы политического стиля фашистской Италии: по площади во время частых парадов с воинственными песнями маршировали бравые ардити в чёрных рубашках с чёрными знамёнами, которых Поэт именовал легионерами; чуть позже в практику вошли зрелищные факельные шествия и древнеримское приветствие поднятой рукой; особо почиталось изображение свастики – как символа солнца и возрождения.

«Фанфары задавали ритм, военные кружились парами и в хороводах. Солдаты, моряки, женщины, горожане. Куда ни посмотришь, всюду танец – фонарей, факелов, звёзд» – так описывал очевидец жизнь в городе. Танцы перетекали в неслыханную вакханалию: город наводнили проститутки, процветал гомосексуализм и беспорядочные половые связи, напоминающие Рим периода упадка и предвосхищающие грядущий Вудсток. Разодетые в пёстрые костюмы жители веселились день и ночь.

Главную роль играл, разумеется, сам Поэт. Каждый день он произносил пафосные речи с балкона муниципального дворца. Без преувеличения можно сказать, что фиуманцы подсели на его страстные монологи как на наркотик. Они собирались тысячами и, слушая пламенные речи, неистовствовали, плакали и смеялись. Именно так д`Аннунцио «ввёл в моду» эмоциональное общение оратора с толпой, так полюбившиеся затем Муссолини, Геббельсу и Гитлеру. Фиуманская мода того сезона – чёрные фески, чёрные галстуки и развевающиеся плащи, а на поясе обязательный кинжал. В подражание Поэту мужчины бреют голову, а женщины одаривают тем, чем могут.

***

«Итальянцы Фиуме!
В этом недобром и безумном мире наш город сегодня – единственный островок свободы.
Этот чудесный остров плывёт в океане и сияет немеркнущим светом,
в то время как все континенты Земли погружены во тьму торгашества и конкуренции.
Мы – это горстка просвещённых людей, мистических творцов,
которые призваны посеять в мире семена новой силы,
что прорастёт всходами отчаянных дерзаний и яростных озарений!»

Для Поэта Фиуме был городом-экспериментом, восстанием против грубой реальности. Среди всех известных правителей он был самым милосердным и снисходительным: награды раздавал направо и налево, провинившихся судил по собственному «инстинкту справедливости». Казней не было, самое жестокое наказание – высылка из города. Изгнанники покидали рай со слезами.

С другой стороны, говорили, что в период первоначальной политической турбулентности Команданте использовал репрессивные средства в отношении предшествовавшего оккупации правительства Риеки. Широко распространено мнение, что легионерами д'Аннунцио было введено использование касторового масла (очень эффективного слабительного) в качестве инструмента пыток и наказания диссидентов, чтобы унизить, отключить или убить – что позже стало распространённым инструментом чёрных рубашек Муссолини.
Совершенно, впрочем, очевидно, что у Поэта не было намерения создавать собственное королевство – лишь чрезвычайные полномочия с возможностью экспериментировать с различными идеями, объединёнными в единую политическую программу благодаря его харизме.

Команданте провозглашает себя знаменосцем нового антиимпериалистического крестового похода и запускает со своего балкона крик восстания «ко всем народам, угнетённым англосаксонским империализмом». Он попытался организовать альтернативу Лиге Наций для [избранных] угнетённых наций мира (таких как ирландцы, которых пытается склонить к восстанию), и стремился заключить союзы с различными сепаратистскими группами на Балканах (особенно группами итальянцев, некоторыми славянскими и албанских группами), хотя без особого успеха.

***

Чтобы прокормить город, д’Аннунцио вынужден отправить военные корабли в свободное плавание по Адриатике в поиске еды, оружия и других необходимых материалов – попросту пиратствовать. Фиумцы захватили несколько кораблей и пароходов, в том числе торговый корабль «Трапани» и пароход «Конье» (грузы шёлка, автомобили, часы и другие предметы роскоши), ориентировочная мировая стоимость которых 200 миллионов лир, за которые они требовали выкуп в 12 миллионов – с намерением закупить материальные блага, нужные для обеспечения города, а также вызвать солидарность мирового сообщества.

Европейские державы целый год наблюдали за карнавальным спектаклем Поэта-Команданте. Наконец, американский президент Вудро Вильсон стал арбитром в пограничном конфликте. По его предложению, в Фиуме могла разместиться штаб-квартира Лиги Наций. В ноябре 1920 г. специальным соглашением стороны обязали Италию покончить с самочинством её Героя. Признавать Рапалльский договор Команданте отказался и объявил правительству войну, надеясь на всенародное восстание. Но поддержки извне вновь не было.

Битва легионеров и добровольцев д'Аннунцио против регулярной итальянской армии началась 24 декабря, продолжалась пять дней и вошла в фашистский фольклор как «Кровавое Рождество». После рождественского перемирия и короткой бомбардировки муниципального дворца со стороны итальянского линкора "Андреа Дориа" 30 декабря 1920 года получивший лёгкое ранение д’Аннунцио сдаёт город под гарантии личной безопасности и помилования всех горожан.

Через пару недель всё на том же автомобиле, но уже без лепестков роз, в сопровождении шофёра и адъютанта Габриэле д’Аннунцио покидает город, который в силу соглашений ещё три года формально должен был сохранять статус «свободного государства».
Занятое итальянскими войсками, Фиуме было признано Францией, Англией и США как независимое буферное государство между претендовавшими на него Королевством сербов, хорватов и словенцев и Италией.

Ну и фашисты, конечно

***

Габриэле д’Аннунцио живым и невредимым возвратился в Италию, где он был по-прежнему искренне любим и почитаем своим народом как поэт, писатель и герой войны. Он даже избран «иностранным литературным членом» Королевской академии французского языка и литературы в Бельгии и оставался таковым до самой смерти, хотя никогда там не заседал.

Попытки вмешиваться в политику д’Аннунцио продолжал почти до самой смерти в 1938 году. В период 1921-1922 пытается создать собственный центр политической силы, конкурирующий с фашистским. Впрочем, в 1924 – уже при фашизме – поэт получил наследственный титул князя (Principe di Montenevoso) и убедил фашистское правительство финансировать свой щедрый образ жизни посредством государственного пособия. В 1925 году ему также было присвоено почётное звание воздушного бригадного генерала.

И хотя д’Аннунцио приветствовал военные акции итальянского фашизма, прославлял его колониальные захваты (сборники статей и речей «Держу тебя, Африка», 1936), он никогда не признавал себя приверженцем фашизма или членом фашистской партии, отказываясь от предложения быть кандидатом в партийных списках. В 1933 году он писал Муссолини, чтобы убедить того не вступать в союз с Гитлером, а в 1934 году попытался нарушить отношения между Гитлером и Муссолини после их первой встречи – даже написал сатирическую брошюру о фюрере, называя того «свирепым клоуном», «нелепым Нибелунгом, загримированным под Чаплина» и «Аттилой-маляром».
В 1937 году возглавил Королевскую Академию наук.

***

Габриэле д’Аннунцио скончался от апоплексического удара 1 марта 1938 года на озере Гарда в Ломбардии в своей вилле, которую называл Il Vittoriale degli italiani – «Памятник итальянским победам», поскольку обставил и роскошно украшал её за государственный счёт в обмен на обязательство завещать итальянскому народу. На этой вилле режим Муссолини и устроил ему торжественные похороны в шикарной белой мраморной гробнице.

@темы: приматология

---

БЛЯТБ, только что запечатлел наивысшую точку своего признания в качестве блогера. Кто-то из необъятных интернетов наткнулся на сей дневничок через поисковый запрос в Google:
"процесс сущестаования белковых тел в дерьме" (sic)
Всё. Niemandsland можно закрывать навсегда. Лучше уже не будет.
Всем спасибо, надеюсь, больше не увидимся никогда.